Полная феминизация рассказы. История и теория феминизма. Феминизм: краткая история

О феминизме сложено множество мифов и разного рода небылиц, представления о нем коренятся порой на самых диаметрально противоположных воззрениях, а больше на слухах и домыслах. Не станем обозревать все слухи по поводу феминизма, а попробуем лишь опровергнуть те мифы и подчас галиматью, которую сам феминизм пытается распространять на беспредельных земных просторах. К тому же есть смысл рассказать его историю именно такой, какой она была, и дать ту характеристику, какую феминизм заслуживает.

Самое первое, что утверждают радетели феминизма, это что все предыдущие века и тысячелетия были непроглядным темным мраком для женщин и вот лишь в последнее время начался процесс их освобождения от “векового гнета”. Конечно, вряд ли их устроят те исторические реалии и факты, однозначно говорящие о том, что роль и значение женщин заметно менялась в самые разные периоды истории – от античных времен до средневековья. И дело не только в многочисленных женщинах- правителях, которых в изобилии знали минувшие века, дело в периодической переоценки статуса женщины, попытках коренным образом изменить роль женщины, сделать ее не менее, а то и более значимой, чем роль мужчины. И периодически в истории появлялись женщины (да и мужчины тоже), которые вместе со своими единомышленницами пытались заниматься тем же самым, чем сейчас занимаются многочисленные группки феминисток. Это известно со времен сообщества, созданного две с половиной тысяч лет назад Сафо. Возможно, что легендарные амазонки (еслиони в действительности существовали) были окончательным “продуктом” подобных подвижек. Затем наступил Ренессанс, когда образ женщины был поднят до максимального идеала. Но и эта эпоха канула в лету. Таким образом, мы имеем перед глазами ясный эффект взлетов и падений интереса к “женскому вопросу”, природу которого следует искать, видимо, в генетических флуктуациях в разные периоды истории, когда на арену выходило наибольшее число женщин с повешенным содержанием мужских гормонов, когда же этот эффект себяисчерпывал, “женский вопрос” снова терял свою актуальность и наступал очередной тихий и стабильный период Патриархата. По ходу дела стоит лишь отметить, что разные периоды “возвышения женщин и женского” не отличались ни миролюбием, ни тем более стабильностью, ничто из упомянутого не выдержало испытание временем. Но колесо истории незаметно совершило свой очередной оборот, и наступил новый этап в развитии “женского вопроса”.

Возраст нынешнего феминизма принято оценивать в двести с гаком лет. И действительно толчок к очередному пробуждению интереса к положению женщин дала все та же Великая Французская революция. На кровопролитных гребнях этого безумства, унесшего с собой в могилы четверть населения Франции, появился на свет божий не один уродец, фактически большинству потрясений в последующим весь мир да и Россия тоже обязана этой одной из крупнейших драм в истории человечества.

Феминизм взрос на почве социальных утопий Сен-Симона, Фурье, Оуэна (последнему, кстати, принадлежит “честь” изобретения термина феминизм ), и других подобных мыслителей той кровавой эпохи. И вот в 1792г., как по команде, сначала Олимпия де Гуж, затем Мэри Уолстоун Крафт и наконец Теодор фон Гипель строчат свои трактаты о положение женщин и способах его улучшения. Но главным отцом-основателем того, феминизма (гендерный феминизм), который известен миру и поныне является небезызвестный и всеми нами горячо любимый Фридрих Энгельс, который в своей работе “Происхождение семьи, частной собственности и государства” определил угнетение женщин как наиболее древнюю и жестокую форму угнетения кого бы то ни было в истории человечества. Этот тезис самыми яркими буквами был прописан на знамени феминизма и украшает его по сей день. Второе, что проходит красной нитью сквозь весь упомянутый труд Энгельса: сакраментальная теория о доисторическом бесклассовом обществе (первобытном социализме), в котором господствуют власть женщин и промискуитет. Это бредовая идея, что “Патриархат был не всегда”, что было время, когда женщины властвовали, а мужчины быливсего лишь их слугами – навсегда до наших дней определила мировоззрение феминисток, являясь путеводной звездой всей их “борьбы”. Таким образом, феминизм – не что иное как разновидность марксизма, коммунизма, то есть еще одна тоталитарная идеология переустройства общества для избранных. С самых корней своего существования его целью никогда не являлось установление равноправия (что позже я докажу на конкретных примерах); феминизм не приемлет не положение женщин, а весь тот ход истории, в котором главенствовали мужчины и все то, что было создано мужчинами, его самой нетленной мечтой является разрушение всего существующего миропорядка и возвращение к “светлым пещерным временам”. Но эти истинные цели не всегда ясно обозначались и верно воспринимались, ибо еще сто лет назад феминизм был частью революционных движений, для участников которых разрушение старого миропорядка являлось само собой разумеющимся. Это была такая сильная буря, что женский аспект в ней не различался так уж зримо. Нам же история оставила в основном лишь образ суфражисток, женщин, которые боролись за равные избирательные права для женщин. Мало кто знает, что основной их задачей был все-таки вопрос о власти (так же как и у современных российских феминисток). Считалось, что, как только женщины получат право голоса, женские вожди и лидеры быстро смогут оказаться у кормила. Последующие крушение подобных надежд явилось первым крупнейшим разочарованием феминизма, приведшим к кризису и сходу на нет первой волны феминизма в 20в. Однако в итоге был создан исторический образ феминизма, который борется за равные права для женщин, никого даже не удивило, как быстро эти права были завоеваны. Тот самый истинный феминизм, сущность которого сформулировал Энгельс, остался в основном незамеченным, а в исторической ретроспективе померк и вовсе, а ведь уже были антропологические исследования Маргарид Мид, “доказавшие” возможность создания руками самого человека индивидуума высшей расы. Я полагаю, что читатели и сами догадываются, что подобные изыскания не остались невостребованными в конце первой половины 20 века.

Вторая Мировая война и последующее восстановление отодвинули на задний план феминизм, хотя сами феминистки никуда не исчезли, просто их стало незаметно. Пережитый шок войны, дефицит мужчин сделали актуальными обычные традиционные отношения. Но опыт, когда миллионы женщин по всему западному миру заменили мужчин на фабриках и заводах, еще будет востребован активистками женского движения, но пока женщины охотно уступали мужчинам рабочие места и возвращались к роли домохозяек. Тем не менее вторая волна феминизма не могла однажды не вздыбиться, ибо не был решен главный вопрос феминизма – вопрос о власти в самом его широком толковании.

Родоначальницей второй волны феминизма принято считать Бетти Фридан с ее книгой “Женская мистика”(1963). Но “материал” подготовила отнюдь не она, а та молодежная и сексуальная революция, которая грянула в те годы в Европе и США. Левые марксистские идеи, замешанные на восточных “пряностях”, взбудоражили головы западной молодежи, получившей, как им казалось, шанс разом изменить “прогнивший мир капитализма”; наркотики и беспорядочный секс играли в этом не последнюю роль. Многие будущие “столбы” феминизма вышли именно из этого бурлящего котла страстей. Поэтому триада: панки-наркотики-гендерный центр – как нельзя лучше характеризует их автобиографический путь.

В это время как нельзя кстати появляется Мишель Фуко с его революционной идей, что “пола нет”. Действительно пола нет, он всего лишь результат злокозненности и векового насилия Патриархата в целом и мужчин в частности, если провести ряд мер по изменению современного человека, опираясь на исследования Маргарит Мид, вполне возможно в течение уже одного поколения уничтожить, эту ненавистную грань, определяемую половыми различиями, которая, как уверены феминистки, есть главный повод позиционирования женщин как существ второго пола. И хотя выводы из исследований Маргарит Мид были уже к тому времени признаны ошибочны, попросту опровергнутыми, это нисколько не обескуражило феминисток, здесь и далее они будут принимать для себя в качестве истины только то, что не расходится с их идеологическими задачами.

Таким образом, в семидесятых годах феминизм полностью оформил свою идеологическую базу тремя ведущими посылами: 1)Патриархат – угнетение женщин, такая же форма угнетения как угнетения рабов в рамках рабовладельческого строя, а женщина несчастная жертва этого векового и даже тысячелетнего угнетения; 2)Патриархат был не всегда, до него существовала светлая эпоха матриархата, тому есть “доказательства”;и в наше время, достаточно лишь создать соответствующие условия и матриархат наступит на всей земле довольно быстро; 3) пол, то есть гендер – не биологическое, а социальное, изобретен Патриархатом, чтобы угнетать женщин, следовательно, при соответствующих условиях можно добиться ликвидации пола и вместе с ним всего, что ему сопутствует.

Это – краткая программа переустройства общества, первым неприменийшим условиям, которого должна была стать всеобщая трудовая повинность для женщин вне семьи, семьи, которая раз и навсегда провозглашалась как инструмент Патриархата, созданный для угнетения женщин. Женщина должна покинуть семью, где она всего лишь рабыня, и заняться всеми видами трудовой деятельности. В результате женщина станет независимой от мужчины и плюс к тому обладающей финансами, которые можно будет употребить на дальнейшее разрушение и окончательную ликвидацию Патриархата. Хотя на словах феминистки всегда высказывались за свободу выбора для женщин. Вслед за требованием права на работу последовали требования социальных льгот, которые бы позволили женщине не первом этапе совмещать работу и воспитание детей. Далее наступление пошло по пути, которое сразу и полностью отвергнуло феминистский миф о борьбе за равноправие. Одним из самых первых и конкретных “завоеваний” второй волны феминизма явилось требование предоставить женщинам преимущественное право опеки над детьми при разводах. Это требование было быстро выполнено. В свете чего рушится миф о борьбе феминисток, ибо никакой серьезной борьбы не было – все требования феминисток с удивительной легкостью воплощались в жизнь. Например, следующим посылом феминисток явилось определение “женщина – нигер”, за чем последовало требование уровнять женщин по статусу с неграми и распространить на них все те же льготы и программы. Женщины и негры отныне должны были рассматриваться как два равных класса, подвергавшихся равному угнетению. Надо ли говорить, что это требование было мгновенно принято? В те же семидесятые годы по всему западному миру прокатилась эпидемия разрешения женщинам делать аборт. Отныне право и желание женщины стоило выше жизни нерожденного ребенка. Значение роли мужчины как отца опускалось ниже плинтуса – от него отныне не зависело совершенно ничего, зарождалась новая эра матриархата.

Добившись этих и других первоначальных целей, то есть образовав базу для дальнейших атак, феминизм развернул активное наступление на мужчин. К восьмидесятым годам в американской в частности масс медиа уже сложилось устойчивое феминистское лобби, готовое сходу передавать любую нужную феминизму информацию и блокировать нежелательную. С этого момента в США началось формирование цензуры.

Одним из мощных и примечательных наступлений феминизма этой поры явилась атака на порнографию, ясно как ничто иное отразившая сущность и природу современного феминизма. Возглавила эту атаку феминистка Андреа Дворкин (из той самой плеяды панки-наркотики-гендерный центр). Ее книга “Порнография: женщины во власти мужчин” произвела большое впечатление, особенно на консервативную часть общества. И действительно для всякого консерватора порнография – это демонстрация насилия, неуважения к женщине и побуждающий стимул к совершению преступлений на сексуальной почве. Дворкин было поручено разработать проект закона запрещающего порнографию. Но а что должно было насторожить в книге Дворкин человека более либеральных взглядов? Во-первых, что всякое изображение полового акта в порнографии трактуется как насилие, изнасилование и непременно мужчины над женщиной; во-вторых, демонстрация половых актов в порнографии демонстрирует власть мужчин над женщинами; в-третьих, был провозглашен лозунг “порнография – теория, изнасилование – практика”, так словно до появления порнографии сексуального насилия никогда не существовало! В конечном итоге кампания против порнографии захлебнулась И кто бы знал, и не морочила бы сама Дворкин головы бедным консерваторам, что дело отнюдь не в моральных принципах этой дамы, а просто в том, что она лесбиянка, воинствующая лесбиянка, ненавидящая мужчин, для которой сама идея гетеросексуального секса невыносима.

Таким образом, вторую волну феминизма следует считать гендерным, радикальным и лесбийским феминизмом с огромной примесью марксизма, все остальные течения феминизма, например, феминизм равноправия не получили не столь большого внимания, ни влияния и по сути и по сей день остаются в тени вышеназванного.

Но поначалу феминизм апеллировал к женским массам непосредственно как их выразитель, вызвав волну поддержки, которая выразилась в том числе и в демонстрациях и других общественных акциях, однако поскольку наиглавнейшие и наиболее близкие для большинства женщин цели были быстро достигнуты, уже к середине восьмидесятых годов интерес и общественная поддержка феминизму падает. Сознавая это, феминистки идут в свой “последний и решительный бой”.Так лесбийство лидеров феминизма уже перестается скрываться и обществу предлагается новый тезис о принудительном характере гетеросексуальности. То есть как и социальные разделения ролей, сам пол, гетеросексуальность так же объявлялась злокозненной выдумкой Патриархата, призванной держать женщин в мужской власти. Лишь прекратив все сексуальные связи с мужчиной, женщина сможет стать по-настоящему свободной, лесбийство – светлое будущее всех женщин, откуда вытек следующий лозунг “феминизм – теория, лесбиянство – практика”. Отныне истинные цели и задачи феминизма уже более не скрывались.

Но как же добиться их в действительности? Через подконтрольные СМИ развертывается мощная кампания против супружеских изнасилований, инцестов, домогательств на работе и совращения детей. Необходимо было сделать все, чтобы сформировать в женщине образ секса с мужчиной как источник опасности, а из самого мужчины сделать дьявола. Мужчины должны были за секс с женой отправляться в тюрьму, а другие, глядя на столь поучительный пример, раз и навсегда отказаться от мысли приблизиться к женщине. В итоге на свет божий выступила очередная и на этот раз, надо полагать окончательная концепция феминизма, заключающая в себе необходимость построения отдельного, женского, мира от мужчин (сепаратистский феминизм), поскольку провозглашалось, что никакое мирное существование с мужчинами невозможно. Это должен быть не просто мир, в котором не будет мужчин, это должен быть мир в котором не будет ничего мужского, например, наук, языка, то есть слов, медицины и так далее. Все это предполагается создать заново.

К началу девяностых феминизм прочно обосновался при университетах, создав там по разным данным от 15000 до 30000 ячеек и, имея значительную поддержку и влияние о чем говорит хотя бы преподавательский состав университетов, на 90% состоящий из выразителей либеральных взглядов, заодно это и идеальные условия для оказания влияния на молодые кадры, особенно на девушек-студенток. Начались и продолжаются по сей день попытки внедрения в школы.

В общеполитическом плане феминизм через подконтрольные ему СМИ продолжал развертывать одну за другой мужененавистнические кампании, выбрасывая в общество сфабрикованные цифры о количестве изнасилований, “страшных” цифрах смертности женщин от анурексии, домашнего насилия и так далее. В обществе развертывались самые настоящие кампании “охоты на ведьм”, следовавшие одна за другой.

Фактически до середины девяностых годов феминизм занимал в идеологии господствующие положение, не встречая никакого достойного и организованного противодействия. Однако уже с конца восьмидесятых в США начали быстро усиливаться консервативные тенденции и стало быстро разрастаться и усиливаться МУЖСКОЕ ДВИЖЕНИЕ (маскулинизм), которое хоть и существовало формально с семидесятых годов, но было практически незаметным. В 1996г. феминизм фактически впервые признал его существование и призвал своих единомышленников к борьбе против новой неожиданной для себя угрозы. В дополнение ко всему усилились противоречия в лагере самих феминисток. Именно в девяностых годах начинают выходить одна за другой книги, написанные феминистками с критикой современного феминизма, например, такие как “Кто украл феминизм” Кристины Соммерс и “Предательство американского мужчины” Сюзан Фалуди. Возможно, девяностые и стали бы годамизаката этого движения, если бы не администрация Клинтона, которая встала полностью и всецело на сторону феминизма, всячески придерживаясь и поддерживая его идеологию и его лидеров. Конечно, последнее кажется парадоксальным, вспоминая скандал Клинтон-Ливински, однако для парадоксов не остается места, когда узнаешь, что в этом стандартном споре о сексуальных домогательствах феминистки грудью встали на защиту Клинтона, отказавшись поддерживать “потерпевшую” сторону, то есть оказали услугу за услугу. Награда не заставила ждать, материализовавшись в 97г. виде нашумевшего закона “О предотвращения насилия в отношении женщин”. Были и другие “подарки”, но этот самый значительный. И как видим, вновь не идет и речи о равноправии, поскольку даже по официальным данным вСША ежегодно в семейных спорах получают физические травмы более 50000 мужчин (а по данным специально созданного агентсва под названием “Насилие против женщин” цифра возросла уже до 850000); видимо, в администрации Клинтона посчитали, что мужчины, принадлежа к классу “угнетателей”, не заслуживают никакой помощи и равного отношения. Кстати, эта политика двойных стандартов, деления группы населения на плохие и хорошие отразиться не только во внутренней, но и во внешней политики США, например, во время балканского кризиса. Ну и наконец была просто нарушена одна из статей американской конституции, которой так гордятся сами американцы, запрещающая государству заботиться и защищать лишь одну группу населения.

В 2000г. для феминисток произошло неприятное событие – в Белый дом пришла администрация Буша, которого они невзлюбили хотя бы из-за его позиции относительно абортов.

Самое время подвести некоторые итоги тридцатилетнему шествию феминизма по просторам США и Европы.

Во-первых, повсеместно резко снизилась рождаемость, в странах Европы она стала вдвое ниже необходимого минимального уровня для сохранения нации, зато быстро растет количество эмигрантов, а в США представителей цветного населения, которое по некоторым прогнозам через двадцать лет сравняется с числом белых жителей. Катастрофически быстро выросло число разводов, и вновь после Второй Мировой войны, но уже в мирное время, стало актуальным слово безотцовщина . Миллионы подростков, лишенные нормальных и естественных условий для своего развития и воспитания пополнили ряды криминалитета и подсели на наркотики. Верхом лицемерия выглядят стандартные обвинения Патриархата в продуцировании насилия, когда настоящее время уже безоговорочно доказана прямая связь между бурным ростом преступности и фактически искусственным изгнанием отцов из семьи. То есть к бурному росту насилия и преступности последних десятилетий привели именно усилия феминизма! Женщина стала как никогда свободной, но ее безопасность значительно уменьшилась. В то же время ни о каком равноправии речи нет и быть пока не может, поскольку фактически женщины получили новые права, не утратив большинства своих прежних привилегий и заодно избавились практически от всех обязанностей, мужчина же утратил часть своих прежних прав, не утратил ни одной своей обязанности, напротив, к старым прибавились новые, а женщина еще получила к тому же частичное (пока) право распоряжаться судьбой, временем, деньгами мужчины. Так если ныне в западном обществе женщина этому обществу не должна ничего, то мужчина как и сто и двестилет назад, обязан в большинстве стран проходить принудительную службу в армии или принудительную трудовую повинность в случае отказа от службы. Современная женщина ничего не должна мужчине, мужчина же, как правило, вынужден в случае развода не только отдать бывшей жене львиную часть имущества, но еще и содержать ее многие годы, даже если разрыв произошел по вине жены. Биология отныне не является фатумом для женщины: она имеет в своем распоряжении большой набор средств для разрешения вопросов с нежеланной беременностью и даже нежеланными рожденными детьми. У мужчин же отсутствуют даже самые минимальные возможности для выбора, принуждение к нежеланному отцовству является в порядке вещей. И так далее и тому подобное.

Теперь несколько слов о феминизме в России. Российские феминистки часто пытаются представить дело так, что России “отстает” от западных стран, что на ее просторах царит дикий патриархат, а женщина бесправна как нигде. Если сказать, что это не соответствует действительности, то значит не сказать ничего. Вряд ли найдется на Западе хоть одна страна, которая хотя бы догнала Россию, большинство же стран проходят в настоящее время путь, который Россия прошла еще два-три десятилетия назад.

Начнем с того, что пока суфражистки на Западе боролись за право голоса, советские женщины работали в шахтах, партия и правительство путем объявленных и необъявленных льгот и квот протаскивала женщин во все сферы общественной жизни, вытесняя оттуда мужчин. В итоге массовое истребление мужчин во время репрессий и Великой отечественной войны привело к окончательному закреплению за женщиной статуса ведущей силы общества, главы семьи и единственного родителя, мужчина рассматривался просто как рабочая сила и пушечное мясо. Если говорить собственно об истории российского феминизма, то она коротка и заметными событиями не изобилует. Следует лишь отметить женские демонстрации в феврале 1917г., где, кроме прочего, прозвучали требования предоставить женщинам равные избирательные права, что и было сделано.

Это была первая и последняяфеминистская демонстрации в истории России. Из российских феминисток можно выделить лишь Коллонтай, автора теории стакана воды. Это была действительно истинная феминистка, оставшаяся такой до конца жизни, что впрочем, не помешало ей верой и правдой служить сталинскому режиму, выполняя все его грязные поручения. В СССР был применен квотный принцип распределения “женских” мест в парламенте, то есть то, к чему на Западе пришли лишь в последние годы. История советского государственного феминизма это еще и скоропалительный малоподготовленный полет женщины-космонавта Терешковой – настолько сильна была потребность продемонстрировать всему миру роль женщин в нашей стране. Ну и наконец только в СССР и других странах социализма официально отмечался и отмечается феминистский праздник 8 марта, известный нам ныне просто как “женский день”. В настоящее время феминизм России представлен множеством мелких совершенно незаметных групп, существующих в основном на подачки западных споснсоров, таких как Сорос, фонд Маккартура и пр. Если обобщенно попытаться назвать их основной вектор устремлений, то это вовсе не борьба за какие-нибудь социальные преференции для женщин, а стремление к власти, выраженное в упорном проталкивании идеи возвращения к советской практике квотирования мест в парламенте.

Итоги развития феминизма в России в общем схожи с описанными итогами его развития во всем мире, но поскольку в России влияние феминизма имело и имеет более продолжительный и масштабный характер, то именно в бывшем СССР разница в продолжительности жизни между мужчинами и женщинами достигла величины в 12-14 лет, в два раза превысив аналогичный показатель в Европе и США.

Подводя итоги, еще раз скажу, феминизм является разновидностью и в то же время неотъемлемой частью марксизма и коммунистической идеологии в целом.

Выиграв внешнюю войну с коммунизмом, западные страны шаг за шагом проигрывают эту войну изнутри.

Феминизм никогда реально не стремился к установлению равноправия, самой сильной его мечтой является не общество равенства, а бредовая идея о золотом тысячелетии матриархата. Матриархат – это пещерное прошлое наших далеких предков, и ныне он сохранился лишь у отдельных отсталых племен. Вопрос современности заключается в том, позволит ли современная цивилизация увести себя к этим “славным” истокам или ей хватит мудрости вспомнить осмеянные и оплеванные ныне традиционные вечные ценности.

Женя. Дочки-матери.

Вечером в среду Женя с мамой был в гостях у тети Веры - маминой родной сестры. Пока мама с тетей секретничали в зале, он играл со своей старшей двоюродной сестрой у нее в комнате. Саша была на 5 лет его старше и вела себя почти как взрослая. В свои 12 лет она была очень рассудительная девочка, которая любой игре придумывала логическое объяснение. Женя же был тихим послушным мальчиком, невысоким, с пышной шевелюрой. Он недавно пошел в первый класс, и Саше нравилось играть с ним в школу. Женя был не против, ведь вместо пятерок за правильные ответы он получал по конфете. Правда за неправильные Саша конфеты отбирала, но все равно пока Женя оставался в выигрыше. Вскоре детей позвали ужинать. Женя даже поделился с мамой и тетей заработанными конфетами. После чая тетя с мамой остались на кухне мыть посуду, а Саша с Женей опять побежали в детскую, где стали строить «домик» под Сашиным письменным столом. Женя упорно называл его халабудой. Саша же настаивала, что это их маленький замок, а Женя заколдованный принц, которого надо спасать.
Женщины за разговорами, а дети за играми и не заметили, как приблизилось время спать. Женина мама засобиралась домой. Саша с Женей так заигрались, что не хотели расставаться, и тетя Вера предложила сестре оставить Женю ночевать у них.
- Место есть, в школе карантин, Саша дома, и она уже большая, сама сможет Женечку накормить.
А завтра мол после работы опять встретятся и уже пораньше поедут домой.
- А то уже половина десятого, пока доедете, а ребенку спать пора.
Мама спросила Женю, согласен ли он остаться, и он, немного поломавшись, сказал, что хотел бы поспать вместе с Сашей. Мама поцеловала его не прощанье и сказала, что после работы обязательно заедет.
Проводив маму, Жене вдруг стало как-то грустно. Но тут позвонил телефон, тетя Вера отвлеклась, и Саша предложила еще поиграть…
- Все-все, ребятки, пора спать, - тетя Вера положила телефонную трубку, - уже одиннадцатый час.
У Саши была большая комната, и кроме кровати-малютки, раскладывающейся по бокам по мере Сашиного взросления, в ней стояло кресло-кровать. Жене постелили на кровати, а Саша, как хозяйка, должна была лечь на кресло. Тетя Вера выдала Жене старую Сашину трикотажную пижаму, она была очень приятная мягкая, правда штанины были чуть коротковаты. Пожелала спокойной ночи и выключила свет.
Дети заснули не сразу. Саша долго еще рассказывала Жене разные почти страшные истории.
Проснувшись утром, Женя увидел, что Саша уже не спит, а сидит у столика и что-то увлеченно рисует. Когда он встал и подошел поближе, то увидел, что она красит себе ногти маминым лаком. Лак был розовый и блестящий. Закончив со своими ногтями, Саша стала уговаривать Женю покрасить ногти и ему. Он во всю отнекивался, но Саша была очень настойчива, и, в конце концов, Женя согласился на эксперимент. Саша очень аккуратно нанесла лак на Женины ноготки (даже язык высунула от усердия), и они вместе стали дуть на лак, чтобы он быстрее сох. Саша предложила накрасить ногти и на ногах, но Женя сказал, что хочет в туалет, и вовремя от нее убежал.
В это время раздался звонок, и Саша побежала открывать дверь.
Когда Женя вышел из туалета, в коридоре кроме Саши стояла еще одна девочка. Она была выше Саши, носила в отличие от нее длинные волосы, была одета в курточку и держала в руках пакет с хлебом и молоком.
- Ой, какая милая девочка! Сестричка? И как нас зовут? – протараторила она.
- Да, двоюродная…
- Чего молчим? Как нас зовут?
- Женя, - промямлил Женя и убежал в Сашину комнату.
- Какие мы стеснительные.
Женя упал на кровать и накрылся одеялом с головой. Ему стало очень стыдно. Но тут в комнату вошли подружки, и он затаился и чуть ли не перестал дышать.
- Что это мы до сих пор валяемся в постели, пора вставать, - пытались растормошить его девочки.
Сашина подруга сказала, что отнесет домой покупки и вернется, тогда они все вместе и поиграют. И она даже знает во что. Саша не решилась ей возразить.
- Женя, вставай. Лена ушла, - пыталась растолкать брата Саша.
- Ну, не могла же я сказать, что ты мой братик. Выбегает растрепанное чудо в девчачьей пижаме, с длинными волосами и накрашенными ногтями. Хочешь, я скажу, что ты мальчик.
Женя на это только заплакал и отвернулся к стенке.
- Не реви, а то точно не поверишь, что ты мальчик. А хочешь, ничего говорить не будем. Ну, побудешь немножко девочкой – это совсем не страшно.
И Саша, увлеченная новой идеей, стала рыться в своих старых вещах, чтобы подобрать что-нибудь Жене по размеру.
- Вставай, сейчас Лена придет. Одень колготки, футболку и юбку. Они должны тебе подойти. Женя хватит реветь. Решай уже что-нибудь. Лена настырная, все равно вставать придется.
Раздался звонок, Саша пошла открывать, а Женя разглядел предложенную сестрой одежду. Если колготы он бы еще и согласился натянуть, то юбку совсем не хотел. Слезы опять побежали из глаз, и он опять накрылся с головой одеялом.
Тут в комнату зашли подружки и принялись его тормошить, а Лена еще и сюсюкать.
- Какая у нас Женечка капризная. Совсем как лялечка маленькая. Уж я-то знаю, у меня младшей сестричке только-только 2 года исполнилось. Ой, идея…
И она стала что-то нашептывать Саше. Саша пыталась отговорить Лену, но все-таки согласилась. И они с новыми силами приступили к тормошению Жени.
- Женя вставай. Пора завтракать. Хватит капризничать. Давай с нами играть. Одевайся. Будем в дочки-матери играть. Вставай. Капризуля. Ну, точно лялечка несмышленая. Все, мы тебя предупреждали. Пеняй на себя. Не хочешь слушаться старших, накажем. Хочешь в кровати валяться? Пожалуйста. Только мы тебя спеленаем. Вставай.
Женя не знал, что делать. Он боялся активной Сашиной подруги. И готов, наверное, уже был и встать, но переодеваться на глазах у посторонней… Слезы сами капали из глаз.
Девочкам надоело его уговаривать, и они приступили к осуществлению своего плана. С Жени стащили одеяло, отобрали подушку и стали заматывать его в простынь, на которой он лежал. Девочки были значительно старше и вдвоем легко сломили Женино сопротивление. Он кричал: «Не надо. Я больше не буду. Отпустите». Но у девчонок в глазах загорелся азарт, и они в несколько минут закончили пеленание в простынь. Женя пытался извиваться. И подружки решили, что надо бы пеленание продолжить. Уж очень лялечка неспокойная.
- Чего-то не хватает. Саша, у тебя есть чепчик? Всем малышам обязательно надевают чепчики с оборочками.
- Если и есть, он явно на Женечку будет мал.
- Тогда давай ей косыночку повяжем.
Сказано, сделано. Саша достала белую косынку, и ею плотно укутали Жене голову. Затем расстелили одеяло, которым Женя укрывался, и замотали его, как в конверт. Женя уже устал плакать, но слезы сами лились из глаз, он чувствовал себя совершенно беспомощным. Саша достала свои розовые ленты, и девочки зафиксировали конверт, обмотав его несколько раз лентами и завязав их красивыми бантами.
- Какая миленькая малышка. Уси-пуси, маленькая. Смотри, что тетя Лена тебе приготовила.
И Лена вставила Жене в рот соску пустышку. Он попытался ее выплюнуть, но Лена была предусмотрительна – соска была на ленте, и лента была завязана еще одним бантиком. Выплюнуть ее у Жени не получилось.
- Вот так, маленькая, полежи, успокойся. Маленькие девочки должны слушаться старших.
Саша сказала, что Женю надо покормить завтраком, и девочки пошли на кухню придумывать, чем бы покормить лялечку. Женя не мог даже пошевелиться. Через несколько минут девочки вернулись, вынули у Жени изо рта соску и в четыре руки покормили его бутербродом и молоком. Вытерев ему ротик, снова вставили соску, накрыли уголком конвертика и, сказав, чтобы она подумала над своим поведением, занялись своими делами. Они довольно громко, так что и Жене сквозь косынку и одеяло был слышен весь разговор, распределяли между собой роли в игре.
- Давай Женечка будет нашей дочкой. А я буду мамой, - говорила Лена.
- Я тоже хочу быть мамой, - спорила Саша.
- Давай ты будешь папой. У тебя имя может быть, как мальчиковое, так и женское. И у тебя короткая стрижка. А Ленами мальчики быть не могут.
Пока они спорили, Жене очень захотелось в туалет, но соска мешала говорить, и он мог только мычать сквозь нее. Девочки заметили, что спеленутый кокон как-то не спокоен и подошли к нему.
- Что случилось с нашей малышкой? Ты хочешь, чтобы мамочка вынула сосочку? Ты будешь себя хорошо вести?
Женя энергично кивал. Он был на все согласен, только бы не описаться. Соску вынули, и он сказал, что хочет в туалет. Но девочки заставили его пообещать во всем их слушаться.
- Скажи. Я буду послушной девочкой. Скажи. Мамочка, папочка, я хочу пи-пи. Скажи. Мамочка, дай сосочку. И не смей ее вынимать, пока мы не разрешим.
Женя все послушно повторял за Леной. Ему опять дали соску, распеленали, и он стрелой помчался в туалет. Когда он вышел из туалета, выглядел довольно необычно, и вряд ли кто-нибудь сказал бы, что это мальчик. Девичья пижама, голова замотана косынкой, во рту соска, ногти накрашены, сам растерянный. Но девочки сразу взяли его в оборот.
- Маленькая сделала пи-пи? А кто смывать будет?
- Женечка, пойдем в комнату.
- Запеленаем нашу малышку. Может памперс принести, чтобы не надо было в туалет вставать?
- Не надо пеленать, - заплакал Женя.
- Не плачь, сестричка.
- Не сестричка, а доченька. Доча, кто разрешил соску вынимать? Непослушных девочек мы будем запеленывать.
- Я больше не буду.
- Дорогая, - подыграла Саша, - может пора одеть нашу девочку.
- Да, дорогой, мы с доченькой пойдем умываться, а ты приготовь, что ей надеть.
Лена, как маленькой, помыла Жене руки и умыла его. Но соску заставила взять снова.
Саша тем временем прибрала постель и в дополнении к колготкам, футболке и юбке достала еще трусики и ленту.
Когда Женя с Леной вернулись из ванной, Женя без разговоров с Сашиной помощью быстро переоделся, чтобы Лена не увидела, что он мальчик. Белые трусики, салатовые колготки, голубая футболка с длинными рукавами и нарисованной спереди Мини-маус, синяя в мелкий горошек плотная юбка – обычная вроде бы одежда, но для девочек. Женя стоял и боялся пошевелиться. Лена сняла с него косынку и принялась его расчесывать.
- Какие мягкие волосики у нашей доченьки. Что ты хочешь: косичку или хвостики, или просто бантик завяжем?
- Давай просто бантик, я уже и ленточку достала. Для красивой косички все-таки волосы коротковаты, - заметила Саша.
- А мы можем в два колоска заплести…
Женя стоял, ни жив, ни мертв. Он не знал, как в таких ситуациях поступают девочки. Кроме того, во рту у него все еще была пустышка.
- Что ты молчишь, маленькая? Ах, у тебя сосочка во рту. Правильно, я вынимать ее не разрешала. Только дети ее не просто во рту держат, а сосут. Вот-вот, пробуй. Молодец. Причмокивай. Умница. Сейчас завяжем бантик. Будет наша девочка красивенькая. Ну, что ты, как сонная? Саша, доставай игрушки. Вот, возьми куклу. А мы посмотрим, что тут у нас еще есть.
Девочки с увлечением стали доставать старые Сашины игрушки. Кроме большого ассортимента мягких игрушек, с которыми еще игралась и Саша, здесь были и пупсики, и детская посудка, и кубики, и кукольный домик, и еще множество девчачьих штучек. Все было вывалено на ковер, и девочки и сами с большим удовольствием стали во всем этом копаться.
Но вскоре это им надоело, Жене разрешили вынуть соску, оставили его с игрушками, а сами стали играть в «салон красоты». Вначале мастером выступила Лена. Она не долго колдовала над Сашиными волосами. Ведь Саша играла роль папы, и Лена просто сделала ей вместо прямого косой пробор и тщательно прилизала волосы. Зато Саша проявила свою фантазию. У Лены были длинные волосы, и, распустив ее хвост, Саша соорудила ей высокую прическу, как у взрослой, использовав кучу маминых шпилек. Затем пришел черед косметики. Что значит, родителей нет дома. Можно экспериментировать во всю.
Девочки наигрались и обратили внимание на Женю. Он и забыл, как одет. Тихо сидел себе на ковре и строил домики для кукол из кубиков.
- Женечка, мы идем в гости. Понарошку конечно. Надо переодеться. Саша, у нас есть праздничное платье, которое подойдет нашей доченьке?
- Сейчас поищу.
-Иди сюда, доча. Я развяжу бантик. Он совсем не праздничный.
Женя подошел к Лене. Он очень смущался, не знал куда девать руки и теребил подол юбки. Лена развязала бант и стала снимать с него футболку. Тем временем Саша достала из шкафа свое праздничное платье, которое ей купили, когда она была примерно в Женином возрасте.
Платье было зеленое, бархатное, с уже пришитыми нижними юбками, длинными рукавами, в плечах присобранными фонариками, с белым отложным воротничком и манжетами. Пояс в талии завязывался сзади большим бантом.
С Жени стянули юбку. Саша подала ему белую маечку на тонких лямках, и он, не возражая, ее надел. Затем поднял руки вверх, и на него надели это девичье великолепие. Да, это не свитер или футболку через голову надевать. Женя даже закрыл глаз, когда мимо лица прошелестели белые юбки, руки продели в рукава и потянули платье вниз.
Он стоял, не шевелясь. Девочки поправляли платье, застегивали на спине пуговки, оправляли нижние юбки, чуть-чуть выступавшие из-под подола, завязывали на талии бант. А он испытывал какие-то новые незнакомые чувства и не знал нравится ему или нет быть одетым в платье. Любая девочка была бы очень довольна. Белые манжеты, воротничок и кружевной край нижних юбок мило оттеняли темно зеленый бархат праздничного платья.
- Что молчит наша красавица? Тебе нравится новое платье?
- Да… - растерянно ответил Женя.
- Скажи: спасибо, мама, спасибо папа. Не молчи.
- Спасибо, мамочка, спасибо папочка.
- Умничка. Иди, я тебя поцелую.
Женя знал, что девчонки по любому поводу целуются. Но, как не хотел этого избежать, нельзя было, чтобы Лена что-то заподозрила. И он подошел к ней и подставил щеку.
- Какая у нас хорошая девочка. Но ей тоже надо отправиться в парикмахерскую.
- Правильно, нельзя же в таком красивом платье быть такой растрепанной.
- Чур, я буду мастером. Ты, Саша, только что мне укладку делала.
- Ладно. А мы с дочкой как будто пришли в парикмахерскую.
- Я не хочу стричься, - заплакал Женя.
- Все маленькие дети боятся ножниц. Что ты, маленькая. Мы не будем тебя стричь. Только причешем.
Его усадили перед зеркалом, и Лена взяла в руки большую расческу. Тем временем грелась плойка. Девочки решили чуть подкрутить Жене волосики. Когда Лена поднесла плойку к его волосам, он стал вырываться и плакать.
- Папаша, принесите соску и держите дочь. Ничего страшного я не делаю.
Жене опять всунули в рот соску-пустышку и заставили ее сосать.
- Что это за баловство? Будешь плохо себя вести, разденем и опять запеленаем, как совсем маленькую.
Женя испугался и дал себя накрутить. Когда Лена расчесала накрученные плойкой кудряшки, то почему-то почти не стало заметно, что волосики накручивали, зато прическа стала заметно пышнее.
- Как нашей малышке нравится сосочка. Хватит сосать. Давай сюда. Скажи, какой бантик тебе завязать. Белый или зеленый.
- Белый, - сказал Женя. Он видел, что всем девочкам с праздничными платьями обязательно завязывают белые банты.
- Правильно, маленькая. Саша, дай нам большой бант. А Женечка пока закроет глазки.
И Лена чуть-чуть подкрасила ему веки и реснички. А потом девочки завязали Жене огромный белый бант. Но им все равно чего-то не хватило. И они слегка нарумянили ему щечки и, последним штрихом, накрасили губы блестящей розовой помадой.
Женя сидел с закрытыми глазами и боялся посмотреть на себя в зеркало.
- Все. Глазки можно открывать. Ну что, папаша, вы довольны? Где ваша мамочка?
Женя приоткрыл глаза и сразу их закрыл.
- Ах, какая куколка! Доченька, ты такая красивая! Вставай, - играла уже роль мамы Лена.
Женя готов был расплакаться. На него из зеркала смотрела настоящая кукла, ну, в крайнем случае, девочка детсадовского возраста.
- Что такое? Опять капризы? Опять дать сосочку? Вставай. Покрутись. Умничка. Дай маме ручку, дай папе ручку.
И они, взяв его за руки, пошли по всей квартире. То и дело девочки останавливались и любовались делом своих рук. А Жене приходилось кружиться, учиться присаживаться в реверансе и целовать маму и папу. Потом им расхотелось идти в гости, и они «пошли в кино». Саша включила мультик, и они чинно расселись на диване в зале. Женя оказался посредине и сидел, не шелохнувшись, положив руки на колени, как примерная девочка. Саша заметила его скованность и принесла куклу.
- Правильно, дорогой. Пусть малышка покачает куколку. Она и сама точно кукла! Женя, хочешь быть куколкой?
- Нет…
- Ладно-ладно, я пошутила. Ты наша любимая доченька.
После мультика они втроем играли в куклы, накрывали стол детской посудкой, в общем, занимались обычными девчачьими делами. Женя втянулся в игру и уже не боялся каждую минуту быть разоблаченным Леной. Единственное, он очень стеснялся, когда в туалет его провожала Саша, чтобы придержать красивое платье.
Заигравшись девочки и не заметили, как подошло обеденное время. Раздался телефонный звонок. Это звонила бабушка Лены. Мол, уже почти три часа, пора обедать. Лена засобиралась домой. Саша повынимала у нее из прически заколки. Получилось несколько не аккуратно, но Лена сказала, что расчешется дома.
- Ну, все, я побежала. А то бабушка ругать будет.
- Да нам с Женей тоже пора перекусить.
- До свидания, доченька. Поцелуй мамочку… Молодец. А сосочку я тебе дарю. Может еще поиграем. Или, если будешь капризничать, Саша будет тебе ее давать, чтоб не плакала. Ладно-ладно, шучу. Поцелуй меня еще раз… Все, пока.
Лена убежала. А Женя почему-то расплакался.
- Ну, что ты плачешь. Все ведь хорошо. Лена не догадалась, что ты мальчик. Неужели с нами было скучно играть? И вообще, ты, Женечка, очень красивая девочка. Вот посмотри в зеркало. Я бы хотела, чтобы у меня была такая сестричка. Дай, я тебя поцелую. Ладно, пора пообедать. Давай, помогу снять платье, чтобы не запачкать. Или ты хочешь еще в нем побыть, пока я буду обед разогревать?
Женя в принципе уже привык к платью, но не за что бы в этом не признался.
Саша развязала пояс, расстегнула на спине пуговки и аккуратно сняла с Жени праздничное платье, маечку. Но заметила, а если вдруг, пообедав, вернется Лена. Женя не хотел опять быть девочкой. Тогда сестра предложила пока просто надеть футболку, ту, что и утром. Перед приходом родителей переодеться успеем, а если все же Лена зайдет, то Женя успеет натянуть юбку, она ее пока прятать не будет. Жене пришлось согласиться, но он попросил снять лак с ногтей. Саша помогла ему надеть свою футболку, поставили разогревать обед и там же на кухне специальной жидкостью стерла лак ему и себе. Они пообедали, Саша помыла посуду, а Женя помогал ее вытирать. Потом они вернулись в детскую, и аккуратно повесили платье в Сашин шкаф. И тут в большом зеркале в дверце шкафа Женя увидел себя. В отражении стояла девочка. Ведь на нем были девчачьи футболка и колготы, и, кроме того, большой белый бант в волосах. Саша специально не напомнила ему о бантике, ей так хотелось, чтобы он подольше оставался ее сестричкой. А он как-то успел привыкнуть к прическе и за переодеванием, обедом и снятием лака с ногтей и не заметил, что остался с бантом.
- Саша, развяжи.
- А вдруг Лена вернется.
- Ну и что. Девочки и без бантов ходят.
- Так ты согласен быть девочкой?
- Не-ет… - захныкал Женя, и сам стал срывать бант.
- Подожди, подожди, я сама аккуратно развяжу. И нечего было реветь.
- Ты-то банты не носишь.
- Я уже взрослая. Но я готова себе завязать бантик, если мы и тебе его завяжем. Хочешь?
- Не-ет…
- Ладно-ладно. Пойдем умоемся. Не то мама косметику увидит.
Они пошли в ванну и умылись с мылом. Саша набрала Ленин телефон. Та сказала, что сегодня уже не придет, так как бабушка дала ей работу по дому. Но обязательно вечером перезвонит. Поэтому Саша спрятала детскую юбочку и достала Женину мальчиковую одежду, которую утром спрятала в шкаф.
- Жаль, такая у меня сестричка появилась. А теперь опять братик. Давай играть.
И так как до прихода родителей еще оставалось время, они уселись на ковер, где были разложены игрушки.
Мамы пришли почти одновременно. Сашина чуть раньше, потому что ей от работы ехать было значительно ближе.
- Вы ели, что делали?
- Ели, смотрели телевизор, играли.
- И во что вы играли?
- В дочки-матери.
Тетя Вера странно посмотрела на Женю. Но потом подумала: мальчик маленький, да и во что еще с Сашей играть. Тут пришла и Женина мама. И снова стали собирать на стол. Дружно попили чай. И мама с Женей засобирались домой.
- Женечка, тебе понравилось быть целый день с Сашей, придешь еще к нам в гости? - спросила тетя Вера.
- Да, - робко ответил Женя, держа маму за руку. Он не знал, хотел бы он повторения сегодняшнего дня. Скорее нет. Но все равно ему было с Сашей интересно.
Его мама же, прощаясь с сестрой, заметила, что карантин только начался, а его не с кем оставить дома. Завтра конечно уже выходные. Но на следующей неделе она бы попросила Сашу побыть с Женей еще пару раз, если уж они так хорошо провели время вместе. Тетя Вера ничуть не возражала. А Женя не знал, куда девать глаза от смущения, он боялся, что сегодняшняя игра может повториться.
А карантин продолжался